Поколение победителей - Страница 23

Но «Победа» слишком правдоподобно кашляла двигателем, натужно хрустела шестернями коробки передач при переключениях, скрипела подвеской, влетая в ямы. Да и вообще, уже минимум лет пять выпускались «Волги» ГАЗ-21. Не будут в солидной организации держать оперативную машину, которая не факт что сможет своим ходом проехать жалкие триста километров до Свердловска. Ладно, на вертолет и роту мотоциклистов в блестящих очках и черных перчатках с широкими раструбами я не претендую из природной скромности. Но где хотя бы пара автомобилей прикрытия? Грузовичок силовой поддержки? И это организовал один из топ-менеджеров самой страшной в мире спецслужбы? Полный сюр!

Неужели на самом деле офицер КГБ в шестидесятых – бесправное существо? Шаг влево, шаг вправо от положенного по приказу маршрута – и в лучшем случае получишь черную метку. Даже руководитель, сорокалетний комсомолец в погонах генерал-полковника, выглядел как насмешка. В моем времени владельцы бизнеса детей назначали смотреть за фирмой, чтобы управляющие воровали в разумных пределах. Такой руководитель физически не может быть самостоятельным, спецы его не принимают всерьез, а сверху – ЦК, шкуру спустит за малейшее колебание не в такт генеральной линии.

От таких мыслей стало здорово не по себе. Надо было думать, прежде чем ввязываться в детский утренник с настоящим оружием! Если эти люди имеют такие смешные возможности для проведения своих интриг… Куда я, собственно, попал? Они смогут защитить свои интересы и, соответственно, обеспечить мне сносное существование? А нужна ли мне вообще такая слабая «крыша»?

Может, дернуть здоровенную хромированную ручку на себя и вверх, навалиться на дверку, благо, перед иными лужами скорость у средства передвижения пешеходная, и ходу в лес? Полковник не догонит, сноровка уже не та, оружия при нем не заметил. Хотя, наверное, есть табельный «макаров», но из него попасть можно разве что случайно, уж на тридцать – сорок метров я успею оторваться, пока он его из-под плаща и из пиджака вытащит.

Конечно, Урал не Москва. Посольства США даже в Свердловске нет. Смогут перехватить меня по пути? Скорее всего. Две тысячи километров не шутка. Так что глупость, явно ведь в дефолт-сити едем.

Патриотизм… Сложное чувство. Нет, естественно любить родителей, места, где прошло детство. Но сколько моих друзей и знакомых сейчас живут в Вегасе, Остине, Нью-Йорке, Копенгагене, Ганновере, Тель-Авиве, Никосии, Берлине, Шанхае, Бейруте… Они живут там, где нравится. И не особо комплексуют по поводу давно и навсегда оставленной Родины, справедливо рассуждая, что нечего цепляться за «родную избу», если она капитально сгнила. Не могу решить даже для себя, правилен ли такой подход. Нужды в выборе до сих пор не было.

Теперь все люди и мысли остались за гранью, в параллельном измерении. Это другой мир, по большому счету для меня тут одинаково чужды как советские, так и американские идеалы и образ жизни…

Вот только все встретившиеся в Советском Союзе оказались на удивление нормальными. Даже полковник КГБ Музыкин, несмотря на принадлежность к «свобододушительному ведомству», вполне понятный и правильный мужик. Он мне чем-то сильно напомнил отца времен моего раннего детства, когда тот ходил на службу в форме и думал, что защищает свое государство. Потом страна предала его с особым цинизмом и превратилась в место, где удобно зарабатывать…

С Анатолием у меня сложились прекрасные отношения, можно сказать, дружба. Тем более Катя… Она просто не поймет побега, и мне, что греха таить, не хочется выглядеть в ее глазах убогим предателем. В добавок ко всему, она симпатичная и далеко не глупая. Хотя готовить толком не умеет, но это дело наживное. Нельзя сказать, что в двадцать первом веке я был обделен вниманием девушек. Крупные габариты, нестрашный вид, подвешенный язык и материальный достаток… Ну себя не похвалишь – ходишь как оплеванный. Однако к Екатерине Васильевне меня влекло как мало к кому раньше. Даже издевался над собой – типа, не пацан уже, а так глупо попался на импринтинг в процессе совместных трансвременных коллизий.

Нет, так просто плюнуть на этих людей я уже не мог. Они мне поверили, мы вместе ели, пили, спали… Нет, спали все же раздельно. Но все равно, неблагодарной скотиной я не был и быть не собирался.

К аэропорту Кольцово приехали уже в сгущающихся сумерках. Дорога, занимавшая в две тысячи десятом году три часа, тут потребовала все шесть. Вроде асфальт по качеству почти не отличался, и останавливались всего три раза – размяться, долить воды, бензина, проверить уровень масла… К концу дороги полковник начал всерьез подгонять шофера. И не зря, на борт ТУ-104 едва успели, на посадку почти бежали. Хорошо хоть аэропорт Кольцово в шестьдесят пятом оказался маленьким, один почти игрушечный домик с колоннами и высоким шпилем. Подъехать можно было к самому крыльцу, без хитрых шлагбаумов и долгой рулежки по парковке.

Обошлось без маханий красными корочками при посадке в самолет – в страшном СССР не требовали паспорт! Никаких рамок металлоискателей, конвейеров просвечивания сумок и прочих приятностей двадцать первого века. В самолет – как в автобус, быстро и без затей. Люди шлепали к борту прямо через аэродромную стоянку, обходя огромный топливозаправщик на базе военного КРАЗа. Трап как двухмаршевая лесенка, его подкатывали к самолету вручную. «Время меньшей свободы, но большей независимости», – эта фраза, сказанная о Франции времен королей, прекрасно подходила и к данной ситуации.

Сам полет не порадовал. Вида никакого, все загораживал длиннющий, в половину фюзеляжа двигатель. Низкий, давящий цилиндр потолка, нелепые круглые плафоны освещения по его центру. Место полки для вещей занимала открытая сетка. Сиденья крепились в пять рядов, тесновато, но неплохо. Стюардессы оказались более чем симпатичными, привычно раздавали леденцы и кормили вкусным ужином, включавшим в себя котлету (первое мясо после переноса!).